Terra Incognita
Содержание:
Фортификация
Маршруты
Достопримечательности
Карты
Малоизвестное
Заграница
Древние Териоки. (01.04.10)
Господа!
Мы рады приветствовать вас сегодня на заседании Общества.
Местность, о которой пойдет речь в сегодняшней краткой лекции, - древняя и
запомнившая на своем веку многое: и войну, и смуту, и мирный труд, и праздный
отдых. Мы не знаем точно, когда здесь впервые появились стены домов, дымок над
трубой, вечно не высыхающая лужа на дороге, глиняная трубка в руке старого
зловредного дядюшки, похожего на перевернутую погремушку, из тех, что делает
ярмарочный зазывала детям на радость, а себе в прибыток. Знаем лишь, что
случилось это очень много лет назад.
Само слово Териоки - несомненно древнегреческого происхождения; таких топонимов
много в этой части Карельского перешейка1.
Известный путешественник и писатель Алоиз фон Каннельвайзер, чье имя не даром
стоит в одном ряду с именами Марко Поло и Афанасия Никитина, так объясняет это
название в своей "Краткой истории земель гиперборейских" (т. 3, стр. 483):
"Что до имени деревушки, то как мне объяснил местный фохт, с которым мы провели
не мало дружеских посиделок в местной харчевне за чаркой местного меду, столь
же сладостного языку, сколь и приятственного желудку, напитка поистине дивно
веселящего разум, то происходит оно от греческого
Θερίο (Терио) - страх, ужас". И далее
(после довольно долгих описаний достоинств местной алкогольной традиции) он
приводит стихотворную легенду, поясняющую вышеприведенное толкование. К
сожалению, фон Каннельвайзер лишь вскользь упоминает источник - некую Хронику,
с которой он якобы ознакомился в монастыре св. Биргитты, когда останавливался
там по пути в Мола2. Мы позволим себе
привести здесь собственный перевод небольшого фрагмента этого текста, смиренно
прося у слушателей прощения за недостаток поэтических дарований, но настаивая
на сугубой точности нашего экзерсиса:
Когда сюда причалил первый грек,
Его триера брякнулась о брег
И в оном бреге намертво застряху.
Надев поверх кольчужную рубаху,
Он слез по сходням, перейдя на бег
А тако же любуясь малой птахой.
Но вдруг за птахой в страхе увидал,
Как на него уставился оскал.
Грек восклицаху в ужасе: "Θερίο!" -
И в ужасе ж прикрыл глазами лоб3.
Хотя, казалось, в общем-то, с чего б -
Ведь встретил он всего-то только ВрИО
Замкомвнудел при Совнаркомсевоб4.
Отрадно, что современные жители Териок помнят свои корни. Совсем недавно здесь
были увековечены башмаки, которые потерял легендарный первооткрыватель,
убегая обратно на триеру.
Еще раньше в металле был отлит и образ птички, которой любовался неосторожный
контрабандист.
Не забыт и ВрИО Замкомвнудел при Совнаркомсевоб - его монументальный портрет,
полный хищного оскала и готовности проглотить все и вся, можно отнести к
несомненным удачам скульптора5.
Мы мало знаем о мире древних Териок. Сейчас представляется, что, например,
флора и фауна этих мест сильно отличались от современных: совсем другие виды
обитали здесь, нашему взору показавшиеся бы диковинными и непривычными.
Впечатляющие описания "Карельского Бестиария" (раздел V, "Необычайные и
повседневные звери, птицы и гады, наземные, воздушные и подводные округа
Кивфанебб") , которые с любовью и недосужим вниманием собирал фон Каннельвайзер,
передают, видимо, лишь часть былого разнообразия здешнего животного мира.
Приведем лишь несколько из них:
"Бородатый единорог - животное, скорее, мифическое, нежели съедобное.
Репчатые грифоны - существа зело незлобливые, хоть и вздорны характером, но
привычны к ласке и часто утирают глаза платочком украдкой, смахивая слезу не
прошенную. Местные жители сии украдки используют в хозяйстве, но сколько я их
не выспрашивал, и не наблюдал за бытом этого древнего народа, так и не смог
выяснить суть помянутого использования: то в украдки эти запрягают соседских
лошадей, то кормят ею кошку, то выпивают ее, то платят налоги, а то и пишут
на ней любовные записки. Однако всеобщая любовь к дивным созданиям не вызывает
у путешественника никакого сомнения, да и сам он спешит поддаться их грациозному
очарованию.
Болотного же кашалота видел я только раз - животное почти столь же вымершее,
как и репчатый грифон. Может быть, был то последний представитель древнего
рода сего? По рассказам же, добродушие и незаурядный ум их давно вошел в
поговорки.
Доводилось встречать мне и ритуальных стрекоз, сдвоенный их вариант;
гиперборейцы выводили их в тайных лабораториях и использовали, обычно, в
сакральных целях, но изредка и на дуэлях - стрелялись с пятнадцати шагов.
Ритуальные стрекозы. С древней гравюры.
О реликтовых же бронепоездах, гнездящихся в недрах Пухтуловой горы, я здесь
умолчу, ибо связан клятвой о неразглашении.
Но более всего поразили меня карельские крокодилы -
Злобны, клыкасты,
Много в них молодецкой силы,
Этакой злой, разбойничьей жилы.
Но еще больше в них пасти.
Вместо лбов - пасти.
Вместо носов - пасти.
Вместо рук, ног, животов - пасти.
Вместо жён и подруг - пасти.
Вместо хвостов - хвосты... "
Еще меньше знаем мы о повседневности местных условий. Можно предположить, что
обитатели древних Териок испытывали и горе, и радости, плакали и смеялись,
рождались и умирали. У них были деревянные или каменные дома, в которых -
зайди мы внутрь - обнаружились бы предметы мебели, быта и досуга. Конечно,
сейчас такое представить трудно и многие исследователи сочли бы это описание
недопустимо гипотетичным6.
История сохранила имена нескольких териокских обитателей той поры.
Контрабандист Анти, памятник которому стоит в будущем на берегу залива. Некто
Игнатиус С., любивший ходить на трех ногах. Изобретатель-самородок Ихолайнен,
живший на Прямой улице7 и создавший
перпетуум мобиле собственной конструкции, представлявшей собой песочные часы
с обратным ходом времени. Вечный дачник Трифон Дормидонтович, о котором не
принято вспоминать в приличном обществе...
Раз я заговорил о дачниках, то позволю себе отвлечься и процитировать анонимные
путевые заметки, связанные с одним местным праздником - чествованием
железножорожного транспорта. Всем, конечно, известен конкурс на лучшее
приветствие в адрес ездовых черепашек и викторина "Угадай эпитет". Но вот
свидетельство, которое подтверждает давние истоки этой традиции. Неизвестный
путешественник писал: "О, этот стремительный черепаший шаг! О, это шуршание
тысяч черепашьих лапок по щебню насыпи! О, этот блеск панцирей под лучами
светила! Одно неудобство - почти на каждом перегоне между станциями, черепашки
останавливаются, чтобы попастись - в поле или в лесу, как придется, они
неприхотливы. Но никто, конечно, не ропщет, все добродушно смотрят в окно,
любуются изящными очертаниями этих быстрых животных. Слезы умиления стекают по
щекам пассажиров, заживо поджариваемых веселым летним солнцем"
8.
К числу праздников можно отнести день весеннего равноденствия и летнего
солнцестояния и осенний праздник возвращения ракообразных в Чертово озеро.
Видели бы эти шеренги марширующих членистоногих! Поздняя осень, пустынное
шоссе - и вот из-за поворота, взметая опавшую листву, показывается авангард:
хмельные ракообразные нестройной ордой медленно надвигаются на случайного
путника, распевая свои древние протяжные гимны о великих свершениях и славных
героях, о пирах широкошумных, о благородных мудрецах, о знатных выпивохах.
Несчастный путник судорожно ищет фотоаппарат ("не поверят же!"), но из рядов
выходит к нему один - усатый и бранд-майор - и предостерегает внушительно,
воздев клешню: не надо, не для забав человечьих мы тут шествуем, не для
топ-30 яндекса! И смотрит путник им вослед, безвольно опустив руки, и падает
ему на макушку запоздалый березовый листик...9
1. Ср., например, название Тарховка (Плутарховка), произошедшее от греческого имени Плутарх.
2. Франсуа де Сельви, известный
исследователь трудов фон Каннельвайзера, предположил в своих "Комментариях"
(т. 9, стр. 332), что легенда придумана самим фон Каннельвайзером и всего лишь
выдана за перевод, мотивируя это тем, что "вообще-то, граф мог и приврать".
3. Дословный перевод местного идиоматического выражения, характеризующего крайнюю степень изумления, удивления.
4. Истолкование последних двух строк выходит за рамки формата короткой обзорной лекции.
5. Этот монумент известен также под
ироническим названием "Древо счастья". Другой известный "каннельвайзеровед"
Майкл Голдноуз, анализируя семантику териокских памятников, приходит к
заключению, что здесь отражена характерное для гиперборейского перешейка
замещение понятий ужаса и красоты, приводя в подтверждение своих построений
пару "Каухиярви - Каукъярви", т.е. озеро Ужасов - озеро Красавица, уводя далее
читателя в довольно смутные двустраничные рассуждения о влиянии древних
гиперборейских эпосов на строку Рильке "С красоты начинается ужас. Выдержать
это начало еще мы способны". С ним однако не соглашается де Сельви, мотивируя
это тем, что "что-то оно тут бред несет". Автор имел возможность наблюдать
диспут между двумя выдающимися учеными на предыдущей конференции, однако
благоразумно этой возможностью не воспользовался.
6. К сожалению, таков стиль современного краеведения.
7. Там, где она круто поворачивает.
8. Автор недавно убедился в приверженности транспортников проверенным временем решениям.
9. Прим. ред. Рукопись (стенограмма?)
представленного выступления была найдена в бутылке, выкинутой прибоем на
подоконник сайта terijoki.spb.ru. К сожалению, окончание рукописи не
сохранилось, оно было размыто соленой морской водой.
/ © Рукопись подготовил к публикации И. Лапин, 01.04.2010 г. /
Добавьте Ваш комментарий :
Комментарии
Содержание
Фортификация
Карельский укрепрайон (КаУР)
Форт Ино
Крепость Выборг
Линия Маннергейма, Зимняя война, Великая Отечественная война
Финская береговая оборона
Линия VT
Маршруты
Пешком по Карельскому
Достопримечательности и знаменитости
Выборг и его окрестности, острова Выборгского залива
Зеленогорск/Терийоки, Курортный район Санкт-Петербурга, Карельский перешеек
Карты
Малоизвестные факты и проекты
Заграница
|
1. 2010-04-01 11:12:16 Инчик ()
Спасибо большое. Очень интересный и познавательный доклад. Обязательно использую его в своей работе.