|
|
|
|
Наш герой
|
|
|
|
|
|
| Хирург зеленогорской больницы Н. И. Сенкевич, 1960-е гг. |
Ведя трезвый образ жизни, я всё равно не избежал проблем со здоровьем. Как-то осенним вечером я почувствовал себя плохо. Видя моё скверное состояние, один из посетителей (он оказался хирургом) диагностировал у меня воспаление аппендикса. Взяв меня за шкирку, отвёл в больницу. На следующее утро пришёл врач Николай Осипович Сенкевич, осмотрев меня, сказал срочно тащить этого трактирщика в операционную. Диагноз подтвердился. Через двадцать минут я уже валялся на операционном столе. Сделали местную анестезию. Во время операции Сенкевич пошутил; он сказал, что у них в больнице есть прибаутка: «Все кому не лень, те идут в "Олень"». На что я ответил: «Если есть двадцать пять, приходи опять». Так с шутками и прибаутками решили проблему с моим недугом. Но этот случай я привёл не для того, чтобы хвастануть, что я теперь без аппендикса. А для того, чтобы рассказать, как наш знаменитый доктор Сенкевич вытаскивал с того света почти безнадёжных больных.
При мне в палате находился гражданин, у которого печень наполовину состояла из камней. Сенкевич сделал операцию за месяц до моего появления. Этот дяденька лежал с дренажом. Сенкевич приходил ежедневно и сам делал перевязки, сидел часами у кровати больного. Пациент выглядел настолько измождённым и отощавшим, что у окружающих не было никаких сомнений: этот мужчина не жилец на белом свете. Рядом со мной ещё лежал молодой парень, которого ударили ножом в сердце. Сенкевич сделал сложнейшую операцию и спас ему жизнь.
Через неделю я выписался из больницы. И какое я испытал потрясение, когда через полгода увидел на проспекте Ленина этого дяденьку с оперированной печёнкой. Мне шёл навстречу здоровый мужчина лет сорока, он остановился, улыбаясь, поздоровался и спрашивает: «Скажи честно, ты верил в то, что я выкарабкаюсь?» Я признался, что надежда у меня была совсем хилая. Он сказал, что никто не верил в его выздоровление. А Сенкевич выходил его и дал ему новую жизнь.
В связи с вышесказанным я категорически утверждаю, что отсутствие в Зеленогорске памятника нашему спасителю доктору Сенкевичу – это полное безобразие и вопиющая несправедливость. Почему вопиющая? А потому что советская власть забыла отметить по достоинству заслуги этого человека и современные руководители берут с неё пример. Если администрация города захочет оставить по себе добрую память, она должна срочно вылечить свою амнезию и найти возможность исправить эту, назовём помягче, забывчивость. Тем более после установки памятника Георгию Вицину, который конечно, достоин этого. Но, извините, хлебу, ботинкам и таксе... Эти персонажи могли бы и подождать. Они могли бы появиться и после установки хотя бы бронзового бюста на площади перед больницей.
Я всегда задумывался над тем, почему генералам, которые посылали на смерть сотни тысяч солдат (пусть даже по жестокой необходимости), чаще ставят памятники, чем врачам, которые спасли миллионы человеческих жизней. А Сенкевич для нашего города является самой легендарной личностью. Ну а если по бедности городского бюджета нашим властям не купить 50 кг бронзы для бюста, то предлагаю повесить мемориальную доску и назвать больницу его именем. Господа, прошу вас, поторопитесь, пожалуйста.
Чужой герой
Да, кстати. Я думаю, что есть ещё одна личность, которую не следует забывать. Как ни странно может кому-то показаться – это маршал Финляндии Карл Густав Эмиль Маннергейм. Если бы он не остановил свои войска на реке Сестре в сентябре 1941 года, то Ленинград был бы взят и разрушен. Те историки, которые утверждают, что у финнов не было возможности это сделать, сильно лукавят. Мне рабочие завода им. Воскова, которые были в ополчении при обороне рубежа по Ржавой канаве в 1941 году, рассказывали, что никакой подготовленной обороны у них не было.
В начале сентября заблудившиеся финны даже забредали на территорию 6-го цеха завода. Финны наше ополчение могли смять и в одни сутки дойти до Ленинграда. Легенда про береговую артиллерию Кронштадта, которую боялись финны, тоже сильно преувеличена. Почему же наши пушкари не смогли остановить финское наступление, например, у Райволы или Териок? Да потому что накрыть артиллерийским огнём всю территорию Карельского перешейка просто невозможно. Так что мы многим обязаны этому маршалу, который в молодости служил офицером в российской армии, а в дальнейшем, став противником России (по нашей же вине), не взял грех на душу и не дал Гитлеру растерзать наш город. А на вопрос Гитлера, почему финская армия остановилась на старой государственной границе и не идёт на Ленинград, ответил, что его армия только освобождает свою территорию, а захватом чужой не занимается. Хотя у Маннергейма после Зимней войны и нашего июньского фортеля были все основания, не церемониться с нами.
После нападения Гитлера на СССР 22 июня наш посол в Хельсинки поблагодарил финское правительство за нейтралитет в начавшейся войне. Но на следующий день триста советских бомбардировщиков и столько же истребителей разбомбили восемнадцать финских городов. Хотелось бы спросить наших стратегов: для чего они это сделали? Им что Гитлера с его гоп-компанией было мало? Но, несмотря на все наши безобразия, Маннергейм остался благородным человеком и не стал нам мстить. Если кого-то смущает моё предложение, то рекомендую съездить в столицу Финляндии Хельсинки и полюбоваться памятником нашему императору Александру Второму, который стоит в самом центре. Финны почему-то помнят добро, которое он сделал для них, и не стесняются оказывать ему почести, а мы выпячиваем свою спесь и считаем ниже своего достоинства признать, что Маннергейм, остановив армию на границе, спас наш город.
Я думаю, что нам пора оценить заслуги этого человека и назвать Исполкомовскую улицу в Зеленогорске его именем. И как будет красиво звучать: улица Маннергейма! Мне кажется, что даже если наши современники не сделают этого, то когда-нибудь потомки извинятся за наших коммунистических прохвостов и справедливость восторжествует. И тогда поставят ему памятник. А по поводу погибших наших солдатиков на линии Маннергейма, так они на совести наших московских стратегов, у которых весь мир был во врагах, кроме монгольских товарищей Банзаржавына Басанжава и Юмжагийна Цеденбала. Маннергейм же добросовестно защищал свою страну и не захватывал чужих территорий.
«Потом» может и не быть
Хочу рассказать поучительную историю, которая произошла со мной. В феврале 1973 года я попадаю с почечными коликами в нашу больницу, там делают снимок моей почки и обнаруживают в ней камень. Лечащий врач, Виталий Абрамович Гринвальд, для полного обследования переводит меня на кафедру урологии в Первый медицинский институт. В этом институте он был зав. урологическим отделением. В течение недели меня обследуют и проводят соответствующую терапию. Гринвальд говорит, что не исключён вариант операции.
Утром в пятницу мне было предписано сдать кровь на анализ. Шагаю в процедурную, проходя мимо профессорской комнаты, слышу свою фамилию: Соколов. Остановился, прислушался. Разговаривали несколько врачей. Каждый высказывал своё мнение по поводу моего состояния. В конце разговора Гринвальд сказал, что он сомневается в целесообразности операции. Итог подвёл завкафедрой профессор Ткачук. Он сказал, что при таких метастазах, когда поражена печень, поджелудочная железа, и говорить об операции бессмысленно. Велел Гринвальду выписать меня в понедельник.
Я, услышав такое о себе, не понял: а зачем меня посылают сдавать кровь, если вопрос со мной решён и меня в понедельник выписывают. С помутнённым сознанием сдал кровь и вернулся в палату. Стою у окна и смотрю на улицу. Стало так тоскливо. Я в первый раз заметил, что трамвай красного цвета. Ведь раньше жил и не замечал мира, который меня окружал. Всё время голова была забита какими-то заботами. И теперь выходит так, что этот мир будет жить уже без меня. Эта новость была какой-то нелепостью, ведь я ещё совсем и не жил. Я всё время думал, что главные и счастливые события ждут меня впереди. А получалось так, что я ошибся.
Через два часа с обходом пришёл Гринвальд и с весёлой улыбкой сообщил, что меня в понедельник выписывают. Я спросил: а что с операцией? Он ответил, что необходимости в ней нет. Потому что камень вышел. Конечно, его байка про камень, который покинул моё пузо, меня не успокоила. И я до понедельника думал, как буду околевать в последние недели или месяцы. Естественно, за эти три дня моя физиономия обросла щетиной так, что ею можно было пугать непослушных детишек. Когда меня утром в понедельник во время обхода увидел Виталий Абрамович, он, наверно, подумал, что я пережил гибель Помпеи. Потому что такое лицо можно носить только столетним старцам, перенёсшим глобальные катаклизмы.
На его вопрос, что случилось, я честно признался, что их врачебная тайна мне известна. Гринвальд повертел пальцем у виска и сказал, что, во-первых, подслушивать, стоя у дверей, неприлично, и, во-вторых, что эта информация ко мне никакого отношения не имеет. Вот у однофамильца из соседней палаты действительно большие проблемы. После обхода я зашёл в соседнюю палату и спросил, кто тут мой однофамилец Соколов. Откликнулся молодой парень лет двадцати пяти, очень статный и с аристократической внешностью. Было печально смотреть на него и осознавать, что его жизнь скоро кончится. Но помочь я ему ничем не мог. После обеда я выписался и двинул домой в Зеленогорск. Поверьте на слово, что с тех пор я не откладываю что-либо на потом. Потому что «потом» может и не быть. И вообще мне нравится выражение: «Хочешь быть счастливым, будь им».
«Здравствуйте, Елена Ивановна»
В начале семидесятых годов я случайно встретил на автобусной остановке у школы № 445 Елену Ивановну Левичеву, мою учительницу английского языка. Передо мной стояла пожилая женщина, совсем и не грозная. Я подошёл к ней и поздоровался. Я не знал, что говорить, но вдруг из меня вылетел рапорт на английском языке: "Elena Ivanovna, class of the teacher English language is ready to present forty four peoрle no flowers the duty a class of Sokolov" [см. эпизод в 2-ой части воспоминаний, прим. ред.]. Я сам удивился, потому что никогда не произносил вслух целые фразы, а только невольно слушал. Она сказала: «Я и тогда понимала, что Вы его знаете. Вы уж меня извините, что тогда так получилось». Мне стало её жалко за педагогический ляп, и я тоже извинился перед ней за несоблюдение мной субординации. Конечно, она не могла тогда предположить, что одна единственная двойка может повлиять на судьбу человека, он вовремя не получит среднего образования и всё покатится по другому сценарию. И не придётся ему поставить фильм «Никто не хотел умирать» и посвятит он свою жизнь ремеслу, о котором не мечтал, работая, как в фильме «Свой среди чужих, чужой среди своих». На том мы и разошлись. Больше я никогда не видел Елены Ивановны.
Теперь, вспоминая те события, я думаю, что она была жертвой обстоятельств того времени. Ведь ещё совсем недавно лица, знавшие иностранный язык были очень подозрительными. Для органов НКВД они являлись первыми кандидатами для привлечения по статье № 58. Может, Елена Ивановна c целью себя обезопасить так решительно вбивала нам в головы английский язык, чтобы у чекистов голова кругом шла, и они не понимали, кого хватать. Ведь английский язык знали бы все поголовно, и мальчишки бы звали своих четвероногих друзей: Шарик, ком хеа, плиз. А может, она старалась оправдать доверие, которое ей оказала родная партия и правительство, как чекисты в 1937 году.
Ностальгия
 |
| Слава и его коллега Валера Васильев в баре «Север». 1981 г. |
В 1976 году Юрий Васильевич Морозов пошёл на повышение, его назначили директором крупнейшего ресторана в городе Ленинграде «Нева». Через два дня после того как он принял ресторан, раздался звонок новому директору «Оленя» Альберту Арсеньевичу Талпатсяну, чтобы мне оформили перевод в бар «Север». Так, без моего согласия, я оказался на новом месте работы. Бар «Север» был филиалом ресторана «Нева» и находился на Невском проспекте между универмагом «Пассаж» и гостиницей «Европейская». Этот бар был таким же легендарным, как и «Олень». Но это уже другая история, не связанная с Зеленогорском.
С 1980 года я живу в Петербурге, но всё равно душа моя осталась дома, в Зеленогорске. Так я и не стал ни ленинградцем, ни питерцем. Я вообще удивляюсь, как люди могут уехать жить в другие страны, если я мучаюсь, живя за 60 км от родины. Когда мне становится грустно, я с Ирой сажусь в машину и еду в Зеленогорск. Останавливаюсь на Театральной улице и иду гулять по берегу Финского залива. Вспоминаю, как, будучи совсем юнцом, строил на берегу замки из песка. Потом сидел и караулил, чтобы какой-нибудь дядька не наступил и не разрушил шедевр архитектуры. Перед глазами встаёт картина: искрящийся на солнце залив, в голубой дымке купол таинственного Кронштадтского собора, горячий песок, крики чаек, детские голоса и шум прибоя. Вспоминаю, когда я маленьким мальчишкой, с приятелем Игорем Синтенковым, вызывался попасти парковых осликов. Их звали Волна и Бемби. Дальше прохожу мимо танцпавильона, где оркестр когда-то играл «Караван» Дюка Эллингтона, музыку из фильма «Серенада солнечной долины» и «Маленький цветок».
Потом тихо еду по проспекту Ленина до автостоянки у банка, дальше иду пешком, вглядываюсь в лица, ища знакомые физиономии. Захожу в магазины, надеясь хоть кого-нибудь встретить из школьных однокашников, но увы. Захожу на то место, где раньше был Дом культуры, в котором когда-то показывали спектакли, крутили кино, и выездные сессии городского суда давали потолочные сроки нашим гражданам. Сейчас там чистенький пустырь. А по соседству, на месте старых фундаментов казарм егерского полка, стоит новое здание суда, так необходимое в нашей повседневной жизни. Я думаю, что для него это место выбрано было неслучайно. Потому что около шестидесяти лет тому назад здесь провели очень удачный процесс над Юрием Тобиным. Архитекторы сочли его, как говорится, намоленным. Посмотрим, будет ли оно счастливым для нынешнего правосудия.
Потом еду на Пухтолову гору. Теперь от неё осталось меньше половины. Там, где была могила нашего погибшего лётчика, стоит коттедж. Рядом с ним жарят шашлыки. И никто не знает, что здесь проходили бои и погибали бойцы 104-го Териокского погранотряда. Конечно, их вины в этом нет. Жизнь идёт вперёд. Но мне почему-то грустно. И создаётся такое впечатление, что детство было далеко, не во времени, а в пространстве. И, как в песне поётся, чтобы туда попасть, надо купить билет и ехать до детства. Но к великому сожалению, туда билетов нет. А это очень и очень жаль.
Варяги и гибель «Оленя»
И ещё грустно, потому что за последние годы зеленогорские власти вели себя как настоящие пришлые варяги. Я не поверю, чтобы патриот своей малой родины мог допустить разрушение зданий: бывшей дачи Мюзера на Театральной улице, здания бывшего финского офицерского клуба егерского полка на Исполкомовской улице. Я уже не говорю про ресторан «Олень». Неужели властям не было известно, что такое бренд? Они не понимали, что это не просто точка нарпита, а визитная карточка города? Курортная индустрия процветала благодаря тому, что публика приезжала отдохнуть в Зеленогорск с планами пообедать в знаменитом ресторане «Олень». Мало того, почти вся Финляндия знала и любила этот ресторан, так и среди финнов было хорошим тоном съездить в Ленинград и обязательно побывать в «Олене». Это я могу утверждать на сто процентов, потому что все туристические фирмы Финляндии планировали обязательное посещение нашего ресторана.
Когда рухнул социализм, появилась свора падальщиков, которым было наплевать на жителей города. Они устроили криминальную возню вокруг этого здания. То им владели какие-то типы, которые снимали паркет с пола и продавали его владельцам коттеджей, или отрывали гранитные плиты, и они исчезали в неизвестном направлении. Потом появились господа, которые побили все рекорды варварства и невежества. Здание, созданное лауреатами государственной премией СССР тт. Евдокимовым и Изоитко, решили перестроить на свой, прямо скажем, специфический лад: заложить кирпичом все проёмы, где были стеклянные витражи. Это было настолько чудовищно, что комментировать нет никакого смысла, и сравнимо только с тем, как советская власть устраивала в соборах концертные залы и кинотеатры. Видно, чиновники-князьки рассчитывали нажиться на этом, поэтому продавали его кому попало, не задумываясь над тем, под какие цели оно покупается.
Когда сия чехарда приняла одиозный характер, то решили избавиться от руин раз и навсегда. Я, конечно, не знаю инвесторов, которые поставили здание на месте «Оленя», может это вполне приличные и уважаемые люди, но то, что они никакого отношения к городу Зеленогорску не имеют – это факт. Потому что построить такое сооружение могли только люди, у которых малая родина в другом месте. Удручает несколько вопросов. При создании бизнес-плана они, наверно, думали, что, если построят это сооружение на месте успешного предприятия, фарт в бизнесе будет им обеспечен, но сделали очень много ошибок.
Первое, построенное здание должно быть точно на том же месте и в тех же габаритах, что и «Олень». Второе, цвет здания должен быть в гармонии с окружающей природой (см. школу № 445). И третье, на «святом» месте такие коробки не ставят. Они могут гармонично смотреться только в новостройках Петербурга, у метро, но не в Зеленогорске. А тут это выглядит как итальянская фабрика по производству керамики или крематорий. По всей вероятности, владельцы этого сооружения хотели показать, что они мыслят современными европейскими категориями, а не босяцкими совдеповскими. Не хочется их разочаровывать, но у них получилась самая банальная безвкусица, только на европейский лад. Вот такая вышла картина.
Постоянно и давно висящая реклама о продаже апартаментов говорит о том, что не все планы инвесторов сбываются. Я могу быть необъективен и предвзят, но у меня такое ощущение, что инвесторы не очень удачно вложили свои деньги. Конечно, можно надеяться, что все кто помнил «Олень» скоро передохнут и проблема перестанет быть актуальной. Ведь идёт же полным ходом сплошная кретинизация народа. Если она пройдёт успешно, то наступит благодатное время, когда этот «шедевр» будет востребован. Но, думая об этом, вспоминаешь судьбу московского Храма Христа Спасителя: его снос, постройку бассейна, аварии на нём и дальнейшее восстановление, но уже за огромнейшие деньги.
Лучше было бы восстановить «Олень» полностью, а гостиницу построить левее на горе, вид из окна на залив был бы классный, и они не мешали бы друг другу. В бывшем исполкоме сделали бы апартаменты люкс, потому что здание очень знаменитое, одни камины чего стоят. Я, конечно, понимаю некоторый снобизм молодого поколения в отношении к материальным ценностям предыдущих эпох. Когда-то это уже было: молодые люди с комсомольским задором выбрасывали антиквариат на помойку. Они утверждали, что журнальный столик из ДСП значительно наряднее, чем инкрустированное перламутром бюро из карельской берёзы. Печально, что история нас ничему не учит. Так и живём: вечно ломаем, чтобы доказать, что предки были публикой без царя в башке. Очень жаль, что у нас в школе предмет «история» не является главной дисциплиной, тогда не надо было бы строить одно и то же по несколько раз.
Глупость и жадность – двигатель регресса
И последнее, что хочется сказать – о яхт-клубе. Конечно, построили здание яхт-клуба неплохо, но обошлись с бухтой, прямо скажем неделикатно. Каменную гряду надо было сохранить, или сделать её более красивой и удобной. Это место было особенным для многих поколений. Даже приезжавшие финские туристы, у которых детство прошло в Териоках, всегда приходили на эту дамбу, чтобы погрустить о прошедшей юности. Если говорить об эстетике, то современная дамба выглядит как свалка камней и памятник жмотству. Неужели инвесторы ни разу не посмотрели в окно своего предприятия и не увидели, какая панорама открывается их взору. В приличных отелях помещения, из которых видны стройки или свалки, оцениваются как ущербные и стоимость их где-то на уровне «Дома колхозника», что нельзя сказать о нашем предприятии.
Мореходы, побывавшие на Французской Ривьере, придя в яхт-клуб «Терийоки» и посмотрев на наши прайсы, испытывают лёгкий шок и замешательство. Сначала они думают, что попали в лапы к сомалийским пиратам; потом, нервно смеясь, шутят, что это отель разового использования, как известное резиновое изделие. Один раз побывал, больше не захочешь сам и детям своим дорогу закажешь. Я, конечно, понимаю, что существует экономическая целесообразность, но, господа, надо грамотно считать. Ведь может оказаться так, что при нынешних ценах и качестве услуг, вы сами создадите себе такую рекламу, что будет очень трудно свести концы с концами. И тогда подтвердится пословица: «Жадность порождает бедность».
Очень грустно, что администрация яхт-клуба под предлогом охраны частной собственности не пускает публику даже на эту изуродованную дамбу. Конечно, они могут оправдать своё поведение тем, что заботятся о безопасности граждан. Якобы шаландаясь по этим булыжникам, они могут свернуть себе шею, и, в дальнейшем, попав в Российскую армию, не смогут ходить парадным строем с поворотом головы направо. Хочется дать совет: закончите строительство дамбы, организуйте на ней смотровую площадку, желательно с торговой точкой. Это будет хоть какой-то положительной рекламой вашего предприятия. А делать вид, что вы удачно используете созданную матушкой-природой естественную бухту с булыжной дамбой, мягко говоря, легковесно, а грубо говоря, цензурных слов нет даже у Даля.
И ещё, расстаньтесь с этими жандармскими замашками: не пущать! Безопасность в гостинице не зависит от количества сотрудников, которых отбирали по принципу: чем лицо квадратнее, тем оно приятнее. Выставлять напоказ лица охранников, на которых начальное образование не оставило никакого следа, нет резона. Потому что их мазурики давно уже не боятся. А вот нормальные гости могут подумать, что в клубе затевается сходняк «воров в законе». Так что свирепый вид охраны страшен только для бюджета предприятия. В приличных заведениях охрана всегда есть, но она ведёт тараканный образ жизни. Все знают, что она есть, но никто её не видит. Так что тут есть над чем подумать. А может вам, господа, приятно сидеть на балкончике с пивком в руках и смотреть, как голодранцы встают на цыпочки и смотрят на яхты, стоящие в бухте? Очень жаль, что у современных инвесторов нет такта и вкуса. Неужели надо устроить ещё один 1917 год, чтобы снова промыть мозги нашим буржуа, чтобы они поняли, что «гусей дразнить» в России очень опасно.
Хочу сразу сказать: я не являюсь сторонником пролетарской диктатуры. И эти штучки – всё отнять и поделить – считаю преступлением. Но и вызывающее поведение некоторых наших господ, которые беспардонно выпячивают свой достаток, жёстко осуждаю. Мало того, я считаю бедность пороком, потому что она чаще всего связана с ленью и пьянством. Тут я никому не навязываю своего мнения, просто говорю о своих ощущениях и впечатлениях. Я не думаю, что роль неприятельского десанта, захватившего плацдарм на берегу Финского залива, принесёт инвесторам большие барыши. Вспомним слова Шарапова: «Ничто так дорого не достаётся человеку как его глупость и жадность». Так что, пока есть время, исправляйте, господа, свои ошибки. Если не знаете как, поезжайте в финские города Турку, Лаппеенранта, там тоже много воды, яхт и публики, пьющей не только пиво, но и чего покрепче, и посмотрите, как они живут без держиморд и колючей проволоки.
Надежда умирает последней
Будем надеяться, что в руководстве Зеленогорска появятся люди, которые сумеют сохранить неповторимый колорит нашего города. Бережно восстановят утраченные шедевры деревянной архитектуры, найдут способ избавиться от гор мусора, валяющегося по берегам Финского залива и озёр. И сделают так, чтобы и следующие поколения жителей Зеленогорска, вернувшись из дальних странствий, могли сказать: да, травертины Памуккале, панорама Неаполитанского залива с видом на Везувий, Альпийские долины и пейзажи у подножия Сан-Марино настолько красивы, что мы бы даже согласились остаться там навсегда, но только с условием – перетащить туда сверкающий бликами на солнце Финский залив, небо во время вечернего заката над ним, запахи сирени, жасмина, черёмухи, наши боры с грибами и черникой, занесённую снегом Серенаду и обязательно наши озёра, ну а если это сделать невозможно, то пусть тамошние аборигены прозябают без нас, а мы вернёмся домой. Кто-то из мудрецов сказал, что в юности человеку очень хочется уехать подальше от места, где он родился, а в старости – обязательно вернуться обратно. Вот и я, возвращаясь, хочу сказать, что самое лучшее место на Земле – Зеленогорск.
Постскриптум
Что произошло со мной за последние сорок лет? За это время я женился три раза, и все мои браки были исключительно удачными, а жёны – достойными дамами. Просто, наверно, я в своё время не оправдал их надежд или не понял их женскую душу. Каждая из них подарила мне по ребёночку. Старшая дочь Юлька, ей сорок четыре года. Средний сын Герман, ему тридцать два, младшенькому сыночку Эдуарду двадцать семь. Со всеми бывшими жёнами у меня сохранились дружеские отношения и по сей день. Последний мой брак рухнул в 1990 году. Звон от его падения стоял у меня в ушах около шестнадцати лет.
 |
| Гостиница "Чайка", Слава, второй слева, с коллегами, 1995 г. |
В 1996 году я случайно встретил в метро свою Иру. Она была замужем за тем молодым человеком, которого я видел когда-то в 1973 году в ЗПКиО. Они переехали из Кишинёва в Петербург. Ира в это время работала заместителем генерального директора в крупной компании, я был замом гендиректора гостиницы «Чайка» по торговле и общепиту. Почти десять лет мы перезванивались. У неё два сына: один Сергей, которого я видел в пятилетнем возрасте, и второй Лёша. Что было удивительным, её сын Серёжа родился в 1968 году, моя дочь Юля тоже. Сын Лёша родился в 1980 году, мой сын Герман тоже в 1980 году. Моя дочь Юля лет восемь тому назад работала генеральным директором крупного магазина и пригласила Ирининого Сергея к себе коммерческим директором. Они успешно отработали вместе год. Потом у этого предприятия сменился собственник, и они перешли на другие.
Семь лет назад ушёл из жизни супруг Ирины Николай Павлович. Наши дети знали, что мы с Ирой знакомы с пятнадцати лет и наше решение жить вместе приняли с пониманием. Во время дней рождения собираются все наши отпрыски, приводят своих детей. Внуков у нас шесть: три мальчика и три девочки. На днях рождения у дочери Юльки встречаются моя первая жена Лена и Ира. Оказывается, они в детстве учились в одной школе. Сейчас они относятся друг к другу с уважением и на праздники даже дарят друг другу подарочки. Сегодня дочь Юля руководит косметическим салоном, сын Эдуард работает консультантом в fashion-бизнесе, сын Герман увлекается компьютерной темой. Ирин старший сын Сергей руководит аудиторской фирмой и является президентом Петербургской федерации традиционного кюдо, у младшего сына Алёши обнаружились незаурядные способности к компьютерной графике, и теперь он успешно трудится в крупной рекламной компании дизайнером. Так что все наши детки повырастали, и теперь они на радость нам живут своей независимой и самостоятельной жизнью.
Старшая внучка Иры Настя пошла в прадедушку Арсения Яковлевича. Она учится в театральном институте в группе у Юрия Гальцева. Недавно она обнаружила в Интернете старый немой фильм «Новый Вавилон» 1929 года, где снимался её прадедушка в роли юного знаменосца. Сегодня Настя напоминает мне Иру образца 1960 года. Просто удивительно как она на неё похожа. Моя шестнадцатилетняя внучка Елизавета окончила девятый класс, попутно занимается рисованием. Остальные внуки школяры или готовятся к школе.
 |
| Ира и Слава через 50 лет после первого знакомства |
У нас с Ирой имеется небольшой семейный бизнес, который позволяет нам пару раз в год съездить в отпуск за границу. Этой возможностью мы пользуемся сполна. За последние годы мы побывали в Хельсинки, Стокгольме, Варшаве, Берлине, Амстердаме, Париже, Праге. Объездили Италию вдоль и поперёк. Посетили Рим, Неаполь, Пизу, Сан-Марино, Падую, Помпеи, Венецию, Флоренцию, Сиену. Отдыхали в Северной Африке, на Ближнем Востоке и в Египте. Короче говоря, я посмотрел своими глазами на Карфаген, Помпеи, Колизей, Эфес и т. д., о которых пятьдесят пять лет тому назад так интересно рассказывала Нина Дмитриевна Кирсанова. Конечно, в этих путешествиях было много занятного и смешного. Если у читателя появится интерес к этой теме, то я готов в будущем описать их в путевых заметках.
А недавно мы были в Зеленогорске на Дне города. Что поразило? Так это огромное количество гостей. Даже была большая проблема с парковкой автомобиля. Это ещё раз говорит о том, что Зеленогорск для многих сотен тысяч, а может и миллионов людей, разбросанных по всему миру, остаётся любимым местом на Земле. Хочется верить, что моя матушка сейчас смотрит с небес и радуется тому, что мы с Ирой снова вместе. Её предсказания сбылись. Всё-таки она была мудрой женщиной. Только чуть-чуть грустно, что этого не случилось пятьдесят лет тому назад. Но, как говорится, «лучше поздно, чем никогда».
© В. Соколов, август-ноябрь 2012, специально для сайта terijoki.spb.ru.
© Публикация terijoki.spb.ru. Фотографии из личного архива В. Соколова и коллекции сайта terijoki.spb.ru.
Обсудить статью на форуме.
Последние комментарии:
13-05-2015 16:49 Anonymous
08-12-2012 16:46 Молчанов
03-12-2012 20:38 abravo
15-09-2012 12:28 manique
14-09-2012 17:14 manique
спасибо огромное автору за его труд.
14-09-2012 02:08 Anonymous
09-09-2012 10:05 Lion08
06-09-2012 20:10 Anonymous
24-08-2012 01:18 KonstantinS
23-08-2012 21:59 abravoЦитата:[Воспоминания великолепны! Но нет ли ошибки в датировке предпоследней фотографии в первой части (Слава Соколов в школьной форме и фуражке)? Там написано: 1952 г. А школьная форм...