translate to:
translate to:
|
|
К. Б. Грэнхаген. Спутник по Финляндии. - СПб., 1913. - С. 13-34.
Все рады мы, финны, свой труд отавать
Финляндии, матери милой;
Глубь вод ее мерить и пашни пахать,
Ей быть рукодельною силой;
И верность, и честь
На службу ей несть,
Чтоб в мирном привольи могла она цвесть;
Чтоб мать не нуждалась,
Жила без скорбей
И честно питалась
Работой детей.
(Захарий Топелиус, перев. В. Головина)
Народ, строющийся на скалах Финляндии, был известен задолго до начала настоящей эры и носил название финна; сам же он называл себя Суомалайнен, а страну свою - Суома (суо - болото, маа - земля). Отступая постоянно от Мидийских гор к Алтайским и оттуда к Уралу и далее в Европу, этот неогда многочисленный народ разбился на множество мелких отпрысков, затерявшихся отчасти среди славянского племени, отчасти слившихся с народами западной Европы.Некоторым из них удалось еще сохранить общие, отличительные свойства этого народа и общий с ними дух в народных песнях и сказаниях, в которых иногда даже встречаются одни и те же герои, та же обстановка действий и те же мысли и идеалы. Могучим потоком хлынул финский народ из Урала и разлился вдоль берегов Волги и ее притоков, наводняя собою большие лесные пространства вплоть до берегов Балтики. Раскинутый на большом пространстве, он должен был, наконец, уступить место славянскому народу, и теснимый им, отступал понемногу на север. Утвердившись прочно на гранитных скалах за обширными озерами, непроходимыми болотами и вековым могучим бором, он остановился: дальше идти было некуда. Орографическая и гидрографическая особенности страны разделили его на две народности — карелов и тавастов, постоянно враждовавших между собою. Более замкнутый горами и озерами, таваст был чужд общения с иноземцами. Проводя целые дни на охоте и подвергаясь постоянно опасностям, этот сын дремучих лесов сохранил в себе большую грубость нрава, развил большее ожесточение к врагу и был несравненно ниже в культурном отношении, нежели карел, занимавший восточную часть современной Финляндии и всю площадь Олонецкой губернии. Объединению этих двух племен финского народа произошло много столетий спустя, когда теснимые с востока и запада, карел и таваст протянули друг другу руки. Это важное событие в истории финского народа произошло только в XIII столетии, когда крестовые походы стали манией повелителей западных государств, видевших в них верное средство получить авансом от святейшего отца римской церкви не только прощение уже совершенных преступных деяний, но, на всякий случай, также и могущих, или даже имеющихся в виду быть совершенными. Кроме этой великой благодати, средневековым властелинам предоставлялась возможность при некотором рвении и благосклонном содеиствии святейшего отца попасть в число святых угодников, чего, например, добился король Эрик за энергичное крещение язычников мечом и огнем.
На основании сохранившихся народных преданий и дошедших до нас карельских рун, можно заключить, что „язычники в Финляндии, как почти все восточные народы, поклонялись солнцу и огню и все их сказания проникнуты трогательною любовью к свету. Долгая северная зимняя ночь внесла свои ужасы в их понятия; молва о их чародействах наводила страх на соседние народы. Они сами были твердо убеждены, что человек посредством слова владычествует над силами природы и что даже мир был создан посредством слова. Они поклонялись в природе не видимым явлениям, но ее, внутри живущему божественному духу, отражению духа человеческого. Бог леса Тапио, бог воды Ахти, бог небес Юмала (имя его было перенесено на христианского Бога) — все они были олицетворениями, связанными со своими стихиями. Все жило: у каждого дерева, каждого источника был свой дух, свой haltia, которые только не могли отделиться от дерева, или источника. Это была кроткая религия природы, незапятнанная человеческими жертвами и отражавшаяся в мягком обхождении в семье. У редкого народа поклонение природе выражалось в такой духовной форме. Там не было ни храмов, ни идолов; были мудрецы, но не священнослужители. При священных озерах, горах, рощах и источниках приносились в жертву невидимым духам, скрытым в веществах, то добыча охотника, то земные плоды.
К сказках народа мало по малу возникли герои, которые заняли места бывших богов. Они были героями песни и мудрости. Первыми между ними были — отец рун Вэйнемёйнен и кузнец Ильмаринен. Вэйнемёйнен был сильнейший герой, так как он был мудрейший из людей. В этом-то именно и лежит основная черта, отличающая финское миросозерцание от скандинавского и, вообще, от так называемых арийских народов, геройство которых всегда заключалось в воинских подвигах. У финнов геройская сила духовного свойства: дух владычествует над миром, сила есть только следствие мудрости, и сила без мудрости становится у Леминкейнена и Куллерво или смешной, или злополучной. Финский народный эпос с удивительно правдивым беспристрасием признает иногда слабости любимейших из своих героев и самых мудрейших между смертными и подсмеивается над ними. Вся человеческая мудрость преклоняется перед высшим разумом, сознавая перед ним свое бессилие и свое невежество. С такою кроткою религией финского народа застает его первый крестовый поход, предпринятый шведами.
„Тавасты возстали против христианства и завоеваний Эрика святого. В продолжение 90 лет бились они с жестокой яростью за свою свободу и своих прежних богов. Могущество Швеции было парализовано внутренними спорами из-за престолонаследия; напрасно папы писали свои буллы, напрасно доминиканец Томас с огнем и мечем проповедывал здесь учение своей церкви. В половине XIII века казалось, что христианство и шведское владычество в Финляндии были обречены падению, когда при Мэларне появился родоначальник династии Фолкунговъ, Биргер Ярл, и своею могучею рукою сосродоточил все силы государства. Рим купил его содействие ценой прощения податей и уменьшением власти. Ярл переправился через море в 1249 году, разбил тавастов и воздвигнул в центре их владений замок Тавастгусъ. Выборы короля отозвали его с половины победоносного пути; но 44 года спустя, в 1293 г., внук его Торкель Кнутсон перешел море с новыми крестоносцами, довершил дело Ярла, разбил карелов и построил Выборгский замок для защиты и обуздания восточной Финляндии. За кровавым крещением следовало и крещение водою. Вся южная Финляндия сделалась католической и подвластной Швеции, после чего римская церковь, шведская власть и колонизация в течение столетий распространялись во внутренние и северные провинции. Шведские владения сделались соседними центру русского владычества — могущественному Новгороду, который покорил государство биармов и возымел притязания на карелов, как на своих данников. Католические и греческие миссионеры гнались в перегонку по одному и тому же полю и от этого двойного религиозного и политического состязания возникли войны, которые с долгими или краткими перерывами длились пять столетий. Будучи яблоком раздора, Финляндия в течение этого периода истекала кровью. Заключаемый мир назывался вечным, но был, в сущности, только перемирием. Первый мирный договор в 1323 году в Нотенбурге, провел границу, рассекшую Карелию на две
Последние комментарии: