History Interesting things Photogalleries Maps Links About Finland Guestbook Forum translate to:

Утка по-невски

Статья из "Невского времени" и комментарии к ней присланы нам старшим научным сотрудником музея "Пенаты" Людмилой Андрущенко. В оригинале статьи сохранены орфография и пунктуация автора.
В. К.

После Октябрьской Революции Финляндия стала независимой. Граница между Финляндией и РСФСР проходила в районе Белоострова и Сестрорецка. Почти на самой границе финского поселка Куоккола (теперь это поселок Репино), на берегу Финского залива, в двух часах езды от Петербурга, остался жить художник Репин.

Илья Ефимович был женат второй раз на Наталье Борисовне Нордманн. Они познакомились, когда Репину было 50 лет, а Наталье Борисовне - 35, у Ильи Ефимовича были дети от первого брака. Нордманн купила дом в Куоккола в 1903 году, и именно она назвала его "Пенаты". По чертежам Репина дом расширили и надстроили. Знаменитыми были "среды" когда к 16 часам в дом к Репину съезжались многочисленные гости.

Из прислуги в доме были только кухарка и горничная. Очень много работы по дому делала сама Наталья Борисовна. Кроме того, она была вегетарианкой, увлекалась фотографией, журналистикой, и в особенности политикой. К началу первой мировой войны 1914 года Нордманн выписывала 22 периодических издания. Наталья Борисовна была современной эмансипированной женщиной. Она умерла 28 июля 1914 года в возрасте 50 лет в Швейцарии, в больнице для бедных, в полном одиночестве. Репин смог приехать к ней проститься только в 1915 году. Нордманн завещала "Пенаты" Российской академии художеств для создания музея Ильи Ефимовича Репина.

После октябрьского переворота гостеприимный дом Ильи Ефимовича стал центром белой эмиграции. Еще до закрытия финской границы сюда потянулись русские интеллигенты из Питера и со всего Северо-Запада России. Здесь встречались и обменивались новостями все беженцы из Совдепии. Здесь можно было узнать не только все политические новости, но и услышать о судьбе родных и близких, затянутых в кровавую мясорубку братоубийственной гражданской войны.

Конечно, Илья Ефимович не переходил границу темной ночью с финкой и наганом вместе с финскими контрабандистами, не организовывал взрывов и диверсий в Петрограде. Но собрать информацию о красном Питере в его доме не представляло особого труда, даже не пересекая советской государственной границы. По словам одного очевидца, бежавшего из России в конце 30-х годов (его семья в настоящее время проживает в Америке), он переходил границу в районе Мурманской дороги, находясь в научной экспедиции. Границу перешел днем по болотам, нарвался на финский патруль, сказал по-фински одно слово: "Репин". Его повернули в нужную сторону и ласково подтолкнули в спину. Он брел по чужой стране без документов, но волшебное слово "Репин" служило добрым проводником. Через три дня он встретил в гостеприимном доме Репина несколько товарищей по несчастью. Они переходили границу в разных местах и в разное время. Но пропуском везде служило слово "Репин".

Даже после подавления Кронштадского восстания 40 тыс. моряков ушли по льду Финского залива к Репину в Куоккала, надеясь на его помощь и защиту. Советские власти прекрасно знали, какую угрозу представляет пребывание Ильи Ефимовича вблизи советско-финской границы. Неоднократно ВЧК и ГПУ пытались выманить его из-за границы. Широко известен случай, когда к Репину приехала целая делегация советских писателей и художников, а также представители "органов". Ему ставили в пример Нобелевского лауреата академика Павлова и пролетарского писателя Максима Пешкова Но, Илья Ефимович, в отличие от них, лучше знал положение дел в Советской России и никуда не собирался уезжать. Его дети эмигрировали сначала в Финляндию, а затем во Францию. Они жили с отцом до самой его смерти в 1930 году. Финское правительство высоко ценило, деятельность Репина и оказывало ему всяческую помощь.

Необходимо добавить, что Наталья Борисовна Нордманн была по происхождению финкой.

Игорь Селезнев, "Невское время", 14 августа 2002

Такой свежий взгляд на знакомого с детства "дедушку Репина, который написал "Запорожцев" и "Бурлаки на Волге"" вызвал живой отклик от многочисленных читателей "Невского времени". Оказывается, это в высшей степени интересное издание читают и за границей.

Новости языкознания: как сказать по-фински "Штирлиц"?

Что может быть увлекательнее приключений? В детстве мы все мечтали открывать новые земли и разыскивать древние клады. Вы думаете, что уже выросли и во взрослом мире ничего подобного нет? Вы ошибаетесь! Увлекательные приключения ждут Вас на каждом шагу, за любым углом. Достаточно сбросить с глаз пелену обыденности. И Вы сразу увидите вокруг себя множество загадок, ждущих своего первооткрывателя. И пусть иной раз этим первооткрывателем оказывается кто-то другой, все равно чувство сопричастности вселяет уверенность, что следующая тайна будет Вашей!

Таким свежим глотком свободы оказалась для меня статья Игоря Селезнева "Илья Ефимович Репин - знаменитый финский шпион?", опубликованной в газете "Hевское время" 14 августа 2002 года.

В статье очень кратенько рассказывается, что Репин был больше, чем художник. "Шпион?", - спросите Вы, вспомнив название статьи. И окажетесь неправы. Репин был больше, чем шпион. Судите сами.

"После Октябрьского переворота гостеприимный дом Ильи Ефимовича стал центром белой эмиграции. Еще до закрытия финской границы сюда потянулись русские интеллигенты из Питера и со всего Северо-Запада России. Здесь встречались и обменивались новостями все беженцы из Совдепии."

Автор сделал потрясающее открытие. Оказывается, центр белой эмиграции был вовсе не в романтическом Париже, космополитичном Берлине, Златой Праге или загадочном Константинополе. Нет! Центр был один и располагался на Карельском перешейке! Впрочем, чему тут удивляться? Если Петр Великий устроил столицу империи в финских болотах, то почему бы ничуть не менее великому Репину не устроить почти на том же месте центр белой эмиграции? Да раз плюнуть!

Дунул-плюнул - есть центр! Да не какой-нибудь завалящий центр, а ЦЕНТР, пропускная способность которого была под стать значимости Ильи Ефимовича для мировой и российской культуры. Великий человек велик во всем. Даже приемник-распределитель для белых эмигрантов сумел организовать по первому разряду! А коли есть центр такого масштаба, то принять 40 тысяч мятежных кронштадских моряков после подавления восстания - да одной левой! Вот так вот прямо Игорь Селезнев и написал: "Даже после подавления Кронштадского восстания 40 тысяч моряков ушли по льду Финского залива к Репину в Куоккала, надеясь на его помощь и защиту." Ааа-бал-деть! Только куда эта прорва народу после исхода подевалась - один Репин с Селезневым и знают. Хотя, не, Репин, пожалуй, не знает, а если и знает, то не скажет. Служба.

Hо это не последний вклад г-на Селезнева в копилку научных достижений. История историей, однако кроме нее есть еще кое-какие науки. Hу, например, филология. Вот, кстати, рассказ некоего господина... эээ... мнэээ... ну, короче, "одного очевидца, бежавшего из России в конце 30-х годов (его семья живет в Америке)". И этот господин, будучи в научной экспедиции, цинично дал деру в Финляндию, однако плохо подготовился, в результате чего нарвался на финский патруль и воспользовался единственным финским словом, которое успел выучить. Как Вы думаете, каким именно словом? Hи за что не догадаетесь! Он "сказал по-фински одно слово "Репин"". "Он брел по чужой стране без документов, но волшебное слово "Репин" служило добрым проводником." Прям пастораль в полный рост, идиллия изо всех дырок. "И так восэм раз подряд...", - в Пенатах он встретил еще несколько таких же... эээ... знатоков финского языка. Я, конечно, допускаю, что по-фински "Репин" то же самое, что по-русски "Штирлиц", но не до такой же степени! Впрочем, я не рискнула проверить это на живых финнах. Струхнула. А вдруг и правда, отведут нафиг в свою Финляндию через границу!

Естественно, все эти художества не остались без внимания. "Советские власти прекрасно знали, какую угрозу представляет пребывание Ильи Ефимовича вблизи советско-финской границы. Hеоднократно ВЧК и ГПУ пытались выманить его из-за границы." Не на того напали! Репин из своего центра белой эмиграции никуда носа не казал. Наверное, занял глубоко эшелонированную оборону. А может, и сами компетентные органы сообразили, с кем связались. Видимо, Репин был настолько значительной фигурой в международной тайной политике, что советские руководители решились наконец, захватить "центр белой эмиграции" только спустя много лет после смерти Ильи Ефимовича, да и то это оказалось совсем непросто. Hо принять всю неоднозначность этого великого человека так и не смогли - до сих пор официальная российская наука придерживается традиционной точки зрения на Репина, как на художника. И только смелые исследователи, к славной когорте которых, несомненно, принадлежит и Игорь Селезнев, решаются приоткрыть завесу великой тайны, имя которой "Репин".

Да! И напоследок не могу не отметить еще одно открытие г-на Селезнева. Наталья Борисовна Нордман родилась в семье шведского адмирала на русской службе и смоленской помещицы. Попробуйте угадать, какой национальности она была? А вот и не угадали! Она была финкой! Вона как!

Вот оно, настоящее приключение! Чистый адреналин! Большое человеческое спасибо Игорю Селезневу и редакции "Невского времени"! Побольше бы таких здоровых сенсаций!

Алла Зельцер (Alka Seltzer)
Президент honoris causa фонда
"Repin natur Kunst"
Перевод с иностранного Шестопалова К. В.

"Горячая десятка" по-научному

За комментариями мы обратились к научному руководителю Музея-усадьбы И. Е. Репина "Пенаты" Елене Владимировне Кириллиной (Гореловой). Она давнишняя подписчица "Невского времени," с первых дней ее существования. Сегодня - весьма обиженный подписчик.

С недавних пор нас стали озадачивать некоторые заголовки статей, вроде "Киллеру снова [или "опять"] не повезло". Простите, что называю по памяти, но в данном случае каннибалистская суть названия не меняется. Все это и грустно, и смешно, и, что называется "ради красного словца не пожалею и родного отца". Но если журналист столь самоотвержен, это могло бы оставаться его личным делом. Однако массовый тираж газеты, как представляется, должен продиктовать достаточную осторожность, сдержанность и просто элементарную ответственность в обращении со словом. По-видимому, верно найденное выражение может быть хлёстким, но не бесшабашным и циничным. К сожалению, именно таким выглядит заголовок статьи, напечатанной в номере "Невского времени" 14 августа 2002 года, "Илья Ефимович Репин - знаменитый финский шпион?". Смешно, не правда ли? Ещё смешнее выглядит текст, предназначенный по-видимому для прочтения Михаилом Задорновым или Жванецким. Автор, Игорь Селезнев, как будто нарочно переиначивает все имена и события, чтобы повеселить читателя, однако эффект от его усилий получается обратный. Усмешку, да и то грустную, может вызвать только вопиющая некомпетентность и простая безграмотность писавшего, который сумел ошибиться на каждой строке. Итак, начнем по порядку:

1. Название места, где в 1899 году (не в 1903, как у И. Селезнева), поселился И. Е. Репин, КуоккАла, а не КуоккОла.
2. Наталия Борисовна носила фамилию Нордман, а не НордмаНН и не была финкой, хотя и родилась в Гельсингфорсе. Ее отец был русский адмирал шведского происхождения, а мать - смоленская помещица.
3. Н. Б. Нордман никогда не была женой И. Е. Репина и даже публиковала опровержения, если в тогдашних газетах кто-то называл ее женой. Она была моложе Репина на 19 лет, а не на 15.
4. На знаменитые репинские "среды" в усадьбе "Пенаты" гости собирались к 3-м часам по-полудни, а не к 16-ти.
5. В "Пенатах" не было прислуги как таковой. Те, кого нанимали для работы по дому, приходили в отведенные им часы и дни, не прислуживали никому лично и сидели во время обеда за общим столом. Таких людей могло быть сколько угодно, а не двое, как пишет И. Селезнев, и, право, эти сведения известны каждому посетителю, который хотя бы раз побывал в Музее "Пенаты".
6. Н. Б. Нордман умерла 29 июНя 1914 года, а не 28 июЛя, в деревне Орселино, что недалеко от Локарно в Швейцарии, куда с медсестрой уехала в середине марта 1914 года. Она тяжко болела (туберкулез горла), и уже не выписывала в "Пенаты" множество газет. Хотя подобный эпизод действительно был, правда, не в 1914, а в 1905 году, но для автора статьи подобная разница во времени - сущий пустяк, не стоящий внимания, в то время, как для наших героев, а также для их современников, - полная смена эпох.
7. Репин оказался в Швейцарии не в 1915,а в 1914 году, сразу после похорон Нордман. Напряженная обстановка в Европе не позволила ему приехать немедленно по получении грустного известия. Вернувшись домой в июле 1914 года, он написал прочувствованный очерк-воспоминание и опубликовал его в известном журнале "Вегетарианское обозрение". Кстати, Нордман вовсе не была эмансипэ и вегетарианкой, но так уж получилось, что, живя рядом с Репиным, она старалась быть ему полезной во всем. Построила рационально весь жизненный уклад в "Пенатах" и последовательно провела идею безубойного питания, которой, вслед за Л. Толстым, пытался ранее следовать и сам Репин, но безуспешно.
8. Гостеприимный дом Репина не мог стать центром ни "белой" эмиграции, ни какой-нибудь иной, поскольку сам художник не был ни эмигрантом, ни политическим деятелем. К тому же он был, по сути, совершенно нищим, лишившимся всех своих средств в России. Репин, его больная дочь Надежда и живший рядом с семьей сын Юрий голодали и уехавшая в репинское имение под Витебск младшая дочь Татьяна переправляла им, всеми правдами и неправдами, муку и другие продукты. Радостью для обитателей "Пенатов" были лепешки из жмыха, а праздником булочки из присланной муки. Какие 40 тысяч моряков из Кронштадта могли устремиться к Репину! Какие эмигранты!? Что еще за контрабандисты "с финкой и наганом"!?
9. Совершенно трагикомичным выглядит рассказ о некоем перебежчике, как тогда называли людей, нелегально переходящих границу, который знал ПО-ФИНСКИ! одно лишь слово РЕПИН! Интересно, как по-фински будет Репин? В словаре читаем: репа - nauris. Никогда не слышала, чтобы фамилию Репина переводили. Хотя бывают случаи такого перевода. Например, Белов по-фински будет Valkonen. Но самое замечательное, что назвавший Репина человек стремился к покойнику, т. к. границу переходил в конце 1930-х, а Репин умер в 1930 году.
10. К Репину никогда не приезжала делегация, состоявшая из писателей и художников и никого художнику не ставили в пример. О том, что происходит в России он знал только из передач по радио, звуки которого долетали до него по детекторному приемнику через наушники, и по рассказам изредка приезжавших из России старых друзей, И. Гинцбурга, К. Чуковского, П. Безруких и некоторых других. Единственная делегация, посетившая Репина и постаравшаяся помочь ему материально, была от Ассоциации художников революционной России в 1926 году.

По-видимому, приведенных примеров более чем достаточно для того, чтобы стала ясной несостоятельность автора статьи, не взявшего на себя труд ознакомиться с предметом своих писаний. Не говоря уже о неуважительном отношении к имени и памяти И. Е. Репина, он не думает и о том резонансе, который может вызвать его легкомысленный опус. Ведь живут еще во Франции и потомки Репина, четверо правнуков и их дети и внуки. Они внимательно следят за всем, что печатается об их знаменитом предке. И хотя это далеко, все-таки не пожелаешь с ними встречи нашему волшебнику-недоучке, получившему "розовую козу в желтую полосу".

Последние комментарии: